Отдай себя, сгорая, без остатка.
Пади с небес к подножию горы.
Рывок! И сердце замирает сладко,
Мы соблюдаем правила игры.
Горят тела, плоть рвется под одеждой,
Блестят глаза, бушует нежность рук.
Окутан разум призрачной надеждой,
Терпя тупую боль любовных мук.
Слетают с губ чуть слышимые стоны.
Кровь, закипая, приливает вниз.
Рисуя тел изгибы и наклоны,
Дрожь пробегает как по морю бриз.
Раздвинуты последние пределы.
Сердца, сливаясь, бьются в унисон.
Плоть, как клинок, вонзаясь, входит в тело.
Еще движенье - с губ слетает стон.
К стене прижаты влажные запястья.
В единой страсти сплетены тела.
Хотят испить глоток из моря счастья,
Для них сейчас вселенная мала.
Последний крик слетает с губ усталых,
Как эхо отзывается другой.
Срываются затворы на запалах,
И влага растекается рекой.
И, замирая на вершине счастья,
Целуя губы нежные мои,
Ты умираешь, ошалев от страсти,
Сгорая в жарком пламени любви.
Пади с небес к подножию горы.
Рывок! И сердце замирает сладко,
Мы соблюдаем правила игры.
Горят тела, плоть рвется под одеждой,
Блестят глаза, бушует нежность рук.
Окутан разум призрачной надеждой,
Терпя тупую боль любовных мук.
Слетают с губ чуть слышимые стоны.
Кровь, закипая, приливает вниз.
Рисуя тел изгибы и наклоны,
Дрожь пробегает как по морю бриз.
Раздвинуты последние пределы.
Сердца, сливаясь, бьются в унисон.
Плоть, как клинок, вонзаясь, входит в тело.
Еще движенье - с губ слетает стон.
К стене прижаты влажные запястья.
В единой страсти сплетены тела.
Хотят испить глоток из моря счастья,
Для них сейчас вселенная мала.
Последний крик слетает с губ усталых,
Как эхо отзывается другой.
Срываются затворы на запалах,
И влага растекается рекой.
И, замирая на вершине счастья,
Целуя губы нежные мои,
Ты умираешь, ошалев от страсти,
Сгорая в жарком пламени любви.
Комментариев нет:
Отправить комментарий