Сегодня исполнилось два года, как не стало моего любимого существа,
моего "ребенка" – моей собаки. Это было красивое, обаятельное, доброе,
ласковое и умное существо породы ирландский сеттер. Его звали Мартин
Николь Роджер. Он был рядом со мной почти 14 лет. Дважды я спасала его
от тяжелой болезни. А вот в третий раз не смогла... Рак, он и у собак
рак...
Мы привезли его домой из Нижнего месячным щенком. Он был желтого цвета, с плоской мордочкой и маленькими ушками – словом, ну, никогда бы не подумали, что он станет большим, рыжим, остромордым, с длиннющей шерстью на лапах и хвосте. Он был такой маленький, оторванный от мамы, братьев и сестер. Такой одинокий... Как он жалобно плакал! Чтобы ему не было холодно и одиноко, я стала брать его к себе в постель. Все 14 лет можно было видеть на моей подушке две головы: мою, блондинистую, и собачью, рыжую. Роджик подходил ко мне, дышал в лицо, чтобы разбудить. Я поднимала край одеяла, и он ложился рядом, прижимаясь спиной вплотную ко мне.
Ел он только с ложки. Если никого не было в кухне, то он стоял возле миски и ныл, прося, чтобы его покормили.
Мы привезли его домой из Нижнего месячным щенком. Он был желтого цвета, с плоской мордочкой и маленькими ушками – словом, ну, никогда бы не подумали, что он станет большим, рыжим, остромордым, с длиннющей шерстью на лапах и хвосте. Он был такой маленький, оторванный от мамы, братьев и сестер. Такой одинокий... Как он жалобно плакал! Чтобы ему не было холодно и одиноко, я стала брать его к себе в постель. Все 14 лет можно было видеть на моей подушке две головы: мою, блондинистую, и собачью, рыжую. Роджик подходил ко мне, дышал в лицо, чтобы разбудить. Я поднимала край одеяла, и он ложился рядом, прижимаясь спиной вплотную ко мне.
Ел он только с ложки. Если никого не было в кухне, то он стоял возле миски и ныл, прося, чтобы его покормили.